Конечная станция человеческой жизни.

kompas-tulun.ru

Уважение к минувшему -а оно включает в себя сохранение и изучение памятников Отечества- свидетельствует о высокой культуре и образованности общества. Соприкасаться с памятниками истории и культуры- значит общаться с прошлым, вступать с ним в духовный контракт.

Нравственная преемственность единой линии исторического развития делает вопрос сохранения памятников задачей большой государственной важности.

Д.С. Лихачёв

Кирилл Гаврилович любил и понимал природу. Он был охотником, но охота привлекала его не своими трофеями, а той животворной радостью, какую испытывает человек при непосредственном общении с природой.

Однако не только любовь к этим лесам и озёрам, не одно лишь гуманное чувство к бессловесным четвероногим и крылатым жителям анганорских лесов и озёр побуждало Кирилла Гавриловича находить время для проведения неотложных геодезических работ и других строительных мероприятий. Основным его увлечением всё-таки оставалась геодезическая съёмка очень сложного пути по которому будет проходить железная дорога.

Невысокого роста, худощавый Кирилл Гаврилович обладал особым обаянием среди окружающих его людей. Его уважали в коллективе за трудолюбие, интеллигентность, образованность и чуткое отношение к людям. Он ко всем обращался только на «Вы», будь то простой рабочий или коллега по работе. Кирилл Гаврилович пользовался непререкаемым, общепризнанным авторитетом. Только здоровье его ухудшалось с каждым днём, но он никогда никому не говорил и не жаловался о своей болезни.

Только ему одному, впрочем, было понятным прошлое его жизни. Что могут сказать проезжающие здесь в поезде пассажирам та дорожка, уходящая в лес, те бугорки, которые он раскапывал, отыскивая песок для насыпи под железную дорогу. А если случалось, что работа останавливалась, емувсегда казалось, что только из-за него и стояла вся работа. А вон там одиноко стоит простой деревянный крестик на могиле, где зарыт несчастный Савельев, не выдержав тяжкого труда, повесился вон на той одиноко стоящей берёзе.

Прозрачная синь июньского неба, с необычной печатью грусти об отлетающей жизни, ещё сильнее нагоняла на Кирилла Гавриловича чувство одиночества и непоправимой безысходности .

Беда пришла неожиданно. Это случилось в июне месяце 1898 года. Однажды, после рабочей планёрки и распределения рабочего задания строителям, Кирилл Гаврилович обратился к путевому мастеру:

- Кузьма Филиппович, - давайте, пройдёмте немного и со стороны посмотрим на своё творение, как выражается наше высокое начальство – на стройки уходящего века, эпохальное событие великой России.

Пройдя только-только что зародившуюся станцию Тулун, начинается очень сложный и трудный извилистый участок дороги. Слева – болотистый Анганор, а справа – посёлок Тулун. И как высокоодарённый и опытный инженер-геодезист, Кирилл Гаврилович, размышляя вслух, продолжает свои рассуждения: впереди извилистый участок дороги и река Ия. Надо чётко определить, где пройдёт железнодорожный путь, чтобы подвести его к скалистым берегам Ии для строительства моста.

Они шли в сторону берёзовой рощи. Идя по мягкому ковру свежей зелёной травы, Кирилл Гаврилович как-то загадочно и многозначительно сказал: «Обратите внимание, сударь, что это самое высокое и сухое место среди анганорских болот и, заметьте, самое красивое. Посмотрите, да ведь это же живой красивейший ковёр, который соткала сама природа – матушка из самого красивого разнотравья и луговых цветов. Красота-то какая!

Пройдя ещё метров сто, перед строителями железной дороги появилась густая тенистая берёзовая роща – главный источник жизни этого своеобразного оазиса. Та же поляна, любовно укрытая самотканным удивительной красоты цветочным ковром. На берёзах и в небе заливаются на разные голоса певчие птицы, особенно привлекает переливчатая трель жаворонков, а на Анганорском озере – несмолкаемый гомон, писк, свист тысяч водоплавающих птиц.

- Вот на этой поляне и похороните меня, - неожиданно сказал Кирилл Гаврилович. У мастера от таких слов широко открылись глаза и отвисла нижняя челюсть.

- Да, да, да, – стал заикаться Кузьма Филиппович, вы что такое говорите, Кирилл Гаврилович? От такой неожиданности мастер словно остолбенел, побледнел, а по телу забегали мурашки.

- Да, братец мой, это будет моя последняя просьба и мой наказ вам. Сразу для Кузьмы исчезли вся красота природы и пение птиц. На глазах у мастера появилась пелена, закрывшая собой всё вокруг, а в уши словно вставили пробки. Всё стихло, замерло. Назад, к рабочей теплушке, возвращались молча.

Примерно через неделю, утром, как всегда, Кузьма встал, взгляд его остановился на лежанке инженера. Тот лежал на спине с закрытыми глазами, словно спал крепким сном, но лицо было слишком бледным, а губы неестественно синими. Кузьма осторожно протянул руку и прикоснулся ко лбу инженера. Лоб был холодным. Кузьма трясущимися руками перекрестил себя и выскочил из теплушки.

Эта печальная весть мгновенно облетела всю тулунскую дистанцию пути и посёлок Тулун.

Похоронили Кирилла Гавриловича именно там, где он просил, на анганорской поляне.

Мой дед и бабушка вместе с тулунчанами провожали в последний путь Кирилла Гавриловича. Об этом событии мне бабушка рассказывала, когда мы приходили в родительский день к могиле моего деда, Павла Ивановича.

Быстро стали появляться «соседи» у Кирилла Гавриловича. Станция Тулун и рабочий посёлок железнодорожников пополнялись новыми жителями. Труд рабочих был потогонным, тяжёлым, ненормированным, питание скудное, а медицинской помощи не было, тем более квалифицированной, поэтому смертность среди строителей железной дороги была довольно высокой. Вот они, новопреставленные, становились соседями по кладбищу у бывшего инженера.

Особенно быстро стали появляться здесь новые могилы со времён столыпинской аграрной реформы. С появлением на станции Тулун переселенческого участка, сюда стали прибывать сотни переселенцев из центральных районов России, из Белоруссии, с Украины. Ехали в «теплушках» десятки людей в тесноте без соблюдения элементарных норм санитарии. Поэтому, прибыв на переселенческий участок, многие из них были уже безнадёжно больны, особенно дети. Конечной станцией их жизненного пути становилось Анганорское кладбище.

Потом стали прибывать сюда жертвы русско-японской и Первой мировой войн. А тем временем посёлок железнодорожников быстро разрастался, появились новые улицы: 4-я, 5-я, … 8-я.

Грянула Великая Отечественная война. Многие мужчины ушли на фронт, а война, как известно, калечит людей. С великим нетерпением и с болью в сердце ждали возвращения с фронта своих мужей жёны, матери – сыновей, дети – отцов. Редко, очень редко возвращались домой фронтовики целыми и невредимыми. В основном участники войны возвращались калеками, больными, с незаживающими ранами. Через год или три они отправлялись на Анганорское кладбище. Умирали простые люди, известные и неизвестные. Всех принимало кладбище, всем хватало места для вечного покоя.

И вот, надо же случиться такому совпадению, что очевидцем первого захоронения здесь инженера-геодезиста была моя бабушка Баландина Екатерина Васильевна и она же стала последней, кого похоронили на этом кладбище в марте 1960 года.

Прошли годы. Получилось так, что улицы 3-я Анганорская и улица им. Павла Корчагина слились в одну улицу в районе Анганорского кладбища. Улица пролегла по территории кладбища. Появились новые дома, естественно со всеми надворными постройками: сараями, коровниками, туалетами и т.д. На могилах вместо крестов и памятников стоят нужники… Распаханная территория кладбища под огороды даёт хорошие урожаи картофеля, капусты, моркови и других овощей без особого привкуса и запаха погоста, и хранятся они в подвалах и подпольях, где совсем еще недавно находились гробы с усопшими тулунчанами.

Жители домов, которые оказались на территории кладбища, недобрым словом вспоминают председателя горисполкома, который разрешил застройку погоста. Родственники похороненных здесь людей тоже волнуются и переживают за судьбу кладбища. Остается только надеяться, что оставшаяся часть Анганорского некрополя будет сохранена.

Здесь уместно вспомнить слова великого А.С.Пушкина: «Уважение к минувшему- вот черта, отличающая образованность от дикости»

Юрий Баландин, краевед.