Кому разбогатеть охота – отворены тюрьмы ворота

Колония в Ясном. Здесь в большинстве молодые, и в большинстве - за наркотики.

Почему предприимчивые господа ныне устремились в места не столь отдаленные изучал наш спецкор

Николай ВАРСЕГОВ— 16.03.2009

Желая легко и быстро сколотить капитал, Ренат Гизатуллин в декабре 2007 года пошел работать в тюрьму. Точнее сказать - в исправительную колонию номер 4 в поселке Куяр, республики Марий Эл на должность начальника отряда отдела по воспитательной работе с осужденными, с окладом 2 641 рубль в месяц.

Ренат человек молодой (1982 г. рождения), общительный и неглупый. Послужил в милиции. Закончил почти с отличием Марийский государственный технический университет и его желание заработать нам очень понятно. От опытных товарищей Ренат слышал, что на тюремном поприще ныне сколачивают огромные капиталы. Что, например, в северо-кавказских республиках, на Кубани и на Ростовщине, согласно молве, даже простые тюремные надзиратели, хоть и не фигурируют на страницах журнала «Форбс», но живут не беднее таможенников и судей, имея фантастические счета в заграничных банках! Но, устроиться на работу в тюрьму на юге России можно якобы только по великому блату, иль за большую взятку…

Республика Марий Эл далека от кавказских гор и доходы у тюремных работников здесь поскромнее. Зато принимают в систему бесплатно. «Но если и тут поставить как следует воспитательную работу среди заключенных, размышлял Ренат, то и в этой глуши можно сколотить капитал немалый». И с молодецкой удалью взялся Ренат за дело, о коем я расскажу чуть позже.

Коллега Рената - заместитель начальника исправительной колонии номер 5 в поселке Ясный той же республики Марий Эл - Валерий Алексеев, как человек старой закалки, думал не о личной наживе при зарплате 20 000 рублей, а (согласно уголовному делу) лишь грезил обогатить свое тюремное учреждение.

Только тот и другой воплощали свои мечты нетрадиционным, так сказать, способом.

Зачем вокруг тюрьмы забор?

…Дорога в исправительную колонию номер 5 пролегала дремучим марийским лесом. Редкие попутные машины не останавливались, видно образ мой не внушал шоферам доверия. И только роскошный джип, грохоча развеселой музыкой, затормозил. Из телефонных переговоров моих попутчиков я скоро понял, что это реальные пацаны едут встречать своего товарища, у которого ныне последний день исправления.



Обед в тюрьме - единственная радость.
Cотовый телефон для заключенного вещь запретная. И я спросил пацанов как удается пересылать на зону чего не положено?

Те поведали, что раньше тут с передачами было просто: хоть водку, хоть дурь (наркотики), телефоны, карты, хоть пистолет… все, что надобно пацанам для культурной жизни - метали через забор. Теперь же начальники построили вокруг кичи вторую изгородь с коварным расчетом, дабы ничего до зоны не долетало. И ныне надо платить, чтоб пронесли товарищу тот же паршивый сотовый. Мол для того и огород городили…

Конечно, нельзя принимать на веру все тюремные байки. Но то что сотрудники УИН (Управления исполнения наказаний) часто и нагло измываются над Законом - то факт.
Пишу об этом не от балды, а опираясь на материалы Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации, который то и дело огорчает меня письменами на эту тему.

Зам начальника пятой колонии Алексеев, по данным следствия, ничего заключенным не проносил. Наоборот – волокли ему. Это случалось так. В 2008 году, например, Алексеев пригласил к себе в кабинет заключенного Абрамова, что отбывает 6 лет за разбой на московских вечерних улицах. И вышел у них примерно такой разговор:

-В газетах пишут, Абрамов, что уличная преступность в Москве сокращается. Не хочешь ли ты, Абрамов, раньше срока освободиться, чтоб москвичам жизнь не казалась раем?

-Конечно, хочу, начальник!

И далее Алексеев обещал заключенному похлопотать, если он Абрамов окажет любимой колонии номер 5 гуманитарную помощь в виде компьютера. На том и ударили по рукам.

Абрамов позвонил из тюрьмы по сотовому родственникам в Москву. Скоро компьютер ценой в 25 290 рублей был привезен и установлен в кабинете Алексеева.

Надо заметить, что осужденный Абрамов не является эталоном нравственности даже в неволе, имея взыскания за непристойное поведение. А потому отправить его на свободу очень не просто. И Алексеев приказал подчиненным изготовить задним числом три липовых постановления о поощрении Абрамова за примерное поведение и помощь в ремонте колонии. Так следует из приговора. Но сам Алексеев на суде все отрицал. Мол взятку с Абрамова не вымогал. А компьютер приволокла жена некого осужденного Дубасова, желая-де оказать колонии помощь гуманитарную за светское воспитание мужа!

Даже заявление написала, только оно потерялось. И подчиненным он не приказывал давать Абрамову поощрения. Оговорили! Версию Алексеева поддерживает и начальник колонии Ксенофонтов, и даже начальник республиканского УФСИН Манвел Айрян. Но суд поверил полку свидетелей и дал Алексееву три года… условно. Алексеев подал на апелляцию. И если в России его не оправдают, то, как сказал Манвел Айрян: «Мы обратимся в Европейский суд». Посему осужденный Алексеев пока считается осужденным неокончательно, и нам пришлось изменить его фамилию.

Можно ли выйти на волю без выкупа?

Конечно, мы все слыхали, что из российских тюрем ныне выходят досрочно якобы только за взятки. И поймать тут мздоимцев за руку почти немыслимо. Не писать же зэку маляву в прокуратуру. Да и родственники заключенного не враги своему сидельцу, раздумывая: «волку на волка жаловаться себе дороже!». Но как сумели подловить Алексеева? Следствие не выдает всех тайн. Мне ж представляется, дело случилось так.

Незадолго до сделки между Алексеевым и Абрамовым некто осужденный Яшин – как следует из уголовного дела – позвонил из колонии номер 5 своей матери по сотовому и сказал, что зам начальника Алексеев просит пожертвовать новый компьютер за досрочное освобождение. Но мама Яшина оказалась человеком просталинской ориентации. Она во гневе ответила, что этот взяточник получит… (неприличное выражение)! И отправилась пугать разных начальников почином президента Медведева о борьбе с коррупцией. Тут ее сына скоро и выпустили без всякого выкупа. После Яшин и его мама подтвердили в суде историю с вымогательством. Наверно, смелая женщина и дала делу ход, написавши на сайт Кому Следует? И сверху скомандовали: «Разобраться!».

Алексеева взяли под наблюдение и скоро после получения мзды в марте 2008 г. в колонии провели ревизию, нашли бесхозный компьютер. А через 5 месяцев (!) в кабинете Алексеева провели обыск, изъяв документы на компьютер. Сам аппарат уже был в кабинете другого начальника.

По логике Алексеев должен бы отмахнуться, мол, моя это вещь, купленная на кровные! Но, полагаю, ему предложили сделку: лучше прикинься, мол, чудаком, называй сей предмет гуманитарной помощью, а иначе придется тебе предъявить вот это и это…

Гуманитарный компьютер суд повелел обратно отдать родне Абрамова.
Сколько на самом деле за 25 лет безупречной службы Алексеев имел дел с «гуманитарной помощью» нам не ведомо. Обыск в его квартире не проводили.
К слову сказать, по правилам УИН гуманитарную помощь тюрьмам могут оказывать только юридические организации. И эта помощь только для заключенных – книжки, кальсоны, валенки… Компьютеры и другая роскошь запрещены. Иначе родственники арестантов в угоду начальникам завалят тюрьмы оргтехникой, коврами, мебелью, автомобилями, золотом и бриллиантами.

Начальник другой колонии номер 4 Анатолий Житинкин, человек честных наклонностей, рассказывает:

- Близкие осужденных то и дело везут мне подарки - балыки осетровые, банки какие-то… Недавно заходит один деловой москвич «Что-то, начальник, кабинет у тебя простецкий. Давай мы тебе тут евроремонт заделаем!» Я аккуратно гоню таких в шею. Но особенно напрягают дамы. Придет такая вся полуодетая. Сядет в короткой юбке, ноги расставит «а вы интересный мужчина!». Я сразу зову в кабинет каких-то свидетелей. «Теперь говорите, женщина, что вам надо?» - «Да мне бы с вами с глазу на глаз» - «Все ясно. У нас в поселке Куяр это не принято!».

Россия рай для наркомафии

А ведь Ренат Гизатуллин, с которого начали мы рассказ, хотел делать бизнес на тюремном поприще именно в поселке Куяр.

В первые же месяцы службы Ренат заключил договор на поставку в зону наркотиков с неким – согласно уголовному делу – неустановленным лицом (?!), сидящим в тюрьме. Но по нехватке опыта взялся за дело грубо. Специалисты обычно прячут наркотики в пачку чая, в банку с икрой…, и ежели попадаются на проходной, разводят руками: «Какая-то бабушка просила чай передать для Петрова, я и подумать не мог, что там наркотики!».

И любой суд поверит в рассказ барыги. Когда поймали Гизатуллина, часть наркотиков банально лежала у него в портфеле, часть в кармане и одна расфасовка (уж совсем не понятно?) в правом ботинке. Шприц (зачем-то?) упрятан был под ремень.

- Посмотрите на эту рожу, - говорит начальник Житинкин и включает… компьютер. На мониторе кадры – хмурые мужики от наркоконтроля обыскивают Гизатуллина. Тот покорно показывает где чего. И вот далее происходит какая-то мистика. Ренат, подавленный и шокированный, тут же чистосердечно кается. Поясняет, что шприц и наркотики он несет в зону для самого Спонсора. Это кличка некого Иванова, осужденного за хранение наркоты.

Ренат также сдает подельников Спонсора, которые передавали в Йошкар-Оле «товар». Это некая девушка на серебристом «ВАЗ – 2115» и с нею парень. Говорит, что он проносит в тюрьму наркотик для Спонсора уже не в первой, и готов все рассказать как на духу! Казалось бы, по закону жанра теперь Ренату должны предложить сотрудничать, что после зачтется в суде. И при следующей передаче наркотиков повязать ту девку с парнем, или крепко сесть им на хвост. Не было бы труда и взять за руку Спонсора в момент получения от Рената «товара». Но… сотрудники марийского наркоконтроля почему-то на этот шаг не решились? Спонсора Иванова лишь для порядку спросили: "Спонсор" Иванов успокоил следователей своей непричастностью к наркоте в зоне.

«Правда ли, что Гизатуллин нес наркотики вам?» - «Нет!». На этом марийский наркоконтроль посчитал дело сделанным. Ренат получил два года общего режима. Я читаю совершенно нелепый приговор по его делу, где «Суд установил…» И далее – такого-то числа, в таком-то месте подсудимый получил от неустановленного лица наркотические средства и передал в колонии неустановленному лицу… И опять тогда-то и там-то – от неустановленного лица неустановленному лицу наркотические средства.
Разумеется, при таком раскладе лезут в голову самые мрачные подозрения – либо марийский наркоконтроль совсем беспомощная контора, либо марийские наркодельцы имеют большие связи? Но почему же органы повязали Гизатуллина? Для отчета, для галочки?

Прокурор по надзору за исполнением законов в учреждениях исполнения наказаний по республике Марий Эл - Андрей Чижиков попытался развеять мои неправильные подозрения по работникам наркоконтроля. С его слов от поимки наркодельца и до суда над оным огромное расстояние. И если изначально ошарашенный Гизатуллин во всем сознался, то после, опомнившись, он мог бы от всего откреститься: наркотик, дескать, подбросили, вовлекли силой, угрозами! Мол такова печальная практика.

И все же мне представляется…, нет, я просто уверен, что поймать в этом случае более крупных наркоделяг органам ЧТО-ТО запретило. Ведь на первом же допросе Ренат рассказывает, что Спонсор по сотовому телефону из тюрьмы командовал операцией. Велел и Ренату звонить наркобарыгам, договариваться о встрече, и тот звонил. А в это время за Ренатом уже охотились органы. И что, его телефон не был на прослушке?! Органы типа и знать не знали с кем он болтал в открытую о передаче дури и четыре раза встречался, согласно следствию, «у гаражей на бульваре Данилова»? Откуда ж тогда им стало ведомо, что 19 сентября 2008 года в 5 утра(!) Ренат понесет наркотик в тюрьму. Наверное, эту весть сорока на хвосте принесла? И органы подготовились, привели понятых и видеооператора. А вот кто передал наркотики и кому - следователей почему-то не заинтересовало?!

Осужденный Иванов Спонсор при нашей встрече говорит, не краснея, что о наркотиках с Гизатуллиным у него никогда и речи не было. Хотя они часто общались, поскольку на воле у Спонсора пилорама и Гизатуллин просил его оказать спонсорскую благотворительную помощь – вагонку там для ремонта поставить, линолеум или чего еще.

Возможно, у Спонсора на воле кроме пилорамы куда более крупный бизнес, и спонсирует он не только тюрьму? Тогда много что проясняется.




Ренат Гизатуллин, несостоявшийся наркобизнесмен.
Впрочем, эта марийская историйка отражение большой истории «борьбы» с наркотиками в масштабах страны. У нас ловят стаями мелких наркосошек, дают им меленькие сроки, но ни одной относительно крупной фигуры за последние годы не поймано. Россия становится все более благоприятной страной для всей мировой наркосволочи. Известно, что уже и в аптеках почти в открытую продают наркотики. Потому даже в бедной марийской глуши, даже сквозь заборы в тюрьму поставка дурмана налажена превосходно! Войну с наркотой у нас по сути давно никто не ведет. Ведь если в России убить наркобизнес по образцу, например, Китая, так скольким большим начальникам, включая силовиков, придется жить на одну зарплату.

Автор благодарит за помощь Следственное управление
Следственного комитета при прокуратуре
Российской Федерации по Республике Марий Эл