Люди мимо кассы

Пакт потреблятства аннулирован. Но россияне пока в это не верят.

Власть Путина базировалась на четком и недвусмысленном общественном договоре, не закрепленном, как это водится в нашей стране, ни на какой бумажке, но четко осознаваемом как правящей бюрократией, так и обществом. Он был простой калькой аналогичного договора, сложившегося во время брежневского застоя, и заключался в согласии общества на любые мерзости и несуразности, творимые от его имени государством, в обмен на улучшение, пусть даже и медленное, уровня жизни.

Правящая бюрократия предпочитала звать это настроение «консьюмеризмом»; российские аналитики использовали более литературный перевод соответствующего американского термина (потреблятство), но суть дела от этого не менялась.

Винить за него россиян нельзя — в этом пакте выразилась их простая и робкая тоска по нормальной человеческой жизни после кошмара либеральных реформ 90-х годов, уничтоживших благосостояние десятков миллионов семей и ставших трагедией для большинства сограждан.

Мировой финансовый кризис, перешедший в острую фазу еще в августе 2007 года, лишил российскую клептократию возможности притворяться, что она выполняет условия этого пакта. Нефть продолжала дорожать, но удорожание кредита подтачивало паразитарную экономику, построенную в 2000-е годы, и год с сентября 2007-го по сентябрь 2008-го стал первым годом правления Путина, когда благосостояние большинства россиян снизилось: инфляция стала чувствительней, средний класс начал размываться, подорожавшие кредиты начали осознаваться как бремя и потенциальная опасность.

Осенью 2008 года грянул кризис, и россияне начали вынужденно сворачивать свое потребление. Даже по официальным данным (занижающим инфляцию и смешивающим доходы беднейшей и богатейшей частей общества), реальные доходы населения сократились в ноябре на 6,2, а в декабре — на 11,6% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

По данным Левада-центра, с марта по декабрь 2008 года доля россиян, материальное положение которых за предшествующий год улучшилось, сократилась с 28 до 18%, а доля сообщивших об ухудшении материального положения подскочила с 17 до 32%. Удельный вес надеющихся на улучшение своего благосостояния в предстоящий год сократился с 29 до 16%, а ожидающих его ухудшения подскочил более чем втрое — с 7 до 23%. В обоих случаях положительный баланс потребительских оценок сменился отрицательным.

Около половины российских семей, еще летом 2008-го планировавших в течение предстоящего года осуществить крупные покупки, к декабрю отказались от своих планов — как из-за падения доходов и сокращения кредитования, так и из-за утраты уверенности в будущем.

Так, отказались от покупки мебели и бытовой техники 16 из 31%, рассчитывавших сделать соответствующие покупки; от покупки автомобиля — 9 из 13%; от отдыха за границей — 6 из 12%; от оплаты медицинских услуг — 4 из 9%; от покупки жилья — 6 из 8%.

При этом, несмотря на видимую неспособность государства поддерживать сложившийся гражданский договор, граждане России продолжают в целом хорошо относиться к государственной власти. Так, Левада-центр рассчитал группу индексов социальных настроений, дающих представление о разных сторонах социального самочувствия россиян (их величина изменяется от 0 до 200, больше 100 свидетельствует о преобладании положительных оценок, менее 100 — отрицательных).

В 2008 году все индексы медленно понижались. Так, индекс оценки текущего положения семьи сократился со 133 в марте до 106 в середине декабря; текущего положения страны — со 135 до 107, а индекс ожиданий со 131 до 97, что отражает естественное, хотя пока и небольшое, преобладание негативных ожиданий над позитивными.

Однако лучшим был и остается индекс оценки деятельности власти: он уменьшился со 153 лишь до 139. Можно сколько угодно рассуждать о ее огрехах и эффективности не конкретной политики, а пропаганды (успешно выдающей кризис за некоторое подобие стихийного бедствия), но данный результат представляется бесспорным.

Таким образом, россияне, хотя и страдают от неспособности государства выполнять условия «пакта потреблятства», пока не сделали из нее политических выводов. Это естественно: во второй половине 80-х годов на это ушло около двух лет (напомню, что потребительский рынок, как показывали тогдашние исследования, был разрушен уже к ноябрю 1987 года). В наше время процесс пойдет быстрее, и «плавная девальвация» рубля, проводимая в обвальной форме, будет эффективнее любой пропаганды способствовать росту политической сознательности российского общества.


Михаил Делягин



16.02.2009
http://babr.ru