в Тулуне 1,0°C 716 mmHg прогноз погоды ср., 30 октября 2024 10:32 Курс валют $ 97,33 € 105,44 ¥ 13,6

«Политики мешают людям быть людьми»

Новости Тулуна > «Политики мешают людям быть людьми»
Общество, 30.09.2013 13:13:07

Антрополог Константин Банников об «архаичном синдроме» и вирусе фашизма.

Константин Банников (род. в 1969 г.) — антрополог, доктор исторических наук, автор трудов по культурной антропологии. Член Европейского общества социальных антропологов, руководитель Центра антропологических исследований ARC (Хельсинки), преподаватель Центра социальной антропологии РГГУ и кафедры социологии НИУ ВШЭ. Автор и соавтор научных и популярных книг о народах и культурах, в том числе монографии «Антропология экстремальных групп», энциклопедии «Народы и религии мира».

О культурной антропологии

У нас, у русских, как у народа, пережившего опыт тотального контроля, режимных ограничений и запретов, есть такой синдром — нам кажется, что самое интересное не здесь и сейчас, а где-то там за горизонтом, за границей, где есть что-то еще, нам пока неведомое. Вот к поясу Богородицы люди сутками стояли, потому что он импортный — приехал из трансцендентной реальности, как джинсы в советское время. А наш «отечественный» пояс Богородицы лежит в храме пророка Илии в Обыденском переулке — там никогда никого нет.

Культурная антропология — наука как раз про это «что-то еще» в самом человеке, и этому «чему-то еще» в нас нет предела — ни в сторону величия и разума, ни в сторону низости и абсурда.

О политической культуре и десоциализации

Когда первый образ, который приходит в голову президента страны при упоминании об оппозиции, — презерватив, то такая политическая культура семиотически ничем не отличается от знаково-физиологической системы отношений у павианов. Только в отличие от павианов это признак не интеллектуальной продвинутости, а наоборот, проявление «архаического синдрома», который я считаю следствием десоциализации. В процессе социализации человек узнает коды культурного поведения, приобщается к культуре. А при десоциализации, которая может быть связана с пребыванием в замкнутом социуме с особым режимом (армия, тюрьма и т.д.), с него эта культура слетает, как пыльца. Людям приходится взаимодействовать на новой основе, когда актуальными оказываются не мораль и этика, а базовые когнитивные структуры — то, что Юнг называл архетипом.

Среди президентских пиарщиков нет антропологов, поэтому они ему придумывают пиар-программы, глядя на которые антропологическим взглядом, понимаешь, что политика строится на архетипах. Например: ну, скажем, кто такой шаман? Это супермен, компетентный в мире живых и мертвых, людей и демонов, который связывает три мира — нижний, верхний и средний. Шаманский костюм несет в себе соответствующую символику — к нижнему миру может отсылать хвост змеи, к верхнему — шапка с перьями. Теперь давайте вспомним, как раскручивали того же Путина. Вот он в шлеме пилота летит в самолете, потом он в подводной лодке, еще позже — в халате зоотехника жамкает какой-то силос. В результате создается композитный образ героя, компетентного в разных сферах. Если мы наложим картинки одна на другую — Путин в халате, в куртке пилота, в костюме подводника, — получим тот же шаманский костюм, несущий на себе символику трех миров.

Конечно, это эффективный прием. Закон о рекламе, как известно, запрещает воздействовать на подсознание, а политический пиар зачастую целиком построен на этом воздействии.

Как мобилизовать нацию на любые злодеяния? Не один же Сталин расстрелял миллионы людей и написал миллионы доносов. Культура довольно хрупкая вещь. Десоциализации оказываются подвержены целые народы. Скажем, русский народ — «народ-богоносец», а ведь этот богоносец не протестовал против осквернения мощей, разрушения храмов. Большевики нашли гениальный способ десоциализировать народ, воздействуя на архетипы — обещая крестьянам землю, введя культ мертвых героев, поместив мумию на главной площади страны. Был предложен более короткий путь в рай — его построят здесь, на земле. Мощи одного «живого бога» заменили собой все святые мощи. Я сам два раза ходил в мавзолей — мать меня потащила. Шесть утра, стоим, а очередь — как теперь за поясом Богородицы. Люди нуждаются в сакральном чувстве, а Ленин это или Богородица — какая разница.

О ксенофобии

Национальность — это маркер «свой-чужой», и это работает в политтехнологиях как эффективный инструмент манипуляции. Вся риторика, основанная на ксенофобии, — это глубоко бессознательная вещь, так называемая филогенетическая фобия. Для первобытного человека это защитный механизм — ты первым нападаешь на чужого, чтобы он не напал на тебя. Фундаментальные фобии активно используются в политике. Но, как справедливо заметил Томас Джефферсон (благодаря скандальному твитту Ирины Родниной это его высказывание сейчас на слуху): «Нетерпимость — болезнь, порожденная невежеством».

Кроме того, ксенофобия — это механизм негативной идентичности: для осознания себя нужно окружить себя антиподами. В режимных сообществах — в армии, в тюрьме — это опущенные, каста неприкасаемых. Вот закон о пропаганде гомосексуализма — тот самый фактор врага, мобилизованный для формирования идентичности. В Кремле пытаются найти мобилизационные инструменты и за отсутствием реальной политики, идеологии, легитимной власти используют филогенетические страхи.

О ресурсах гуманизма

Каждому новому витку гуманизации предшествует виток гуманитарных катастроф. Сейчас о правах ребенка кричат в тех странах, где еще на памяти ныне живущего поколения вовсю работали газовые камеры, осуществлялись погромы, убийства. Современное гуманистическое состояние общества — реакция на осмысление тех ужасов, до которых человечество, как оказалось, может скатиться даже в ХХ веке.

Человечество больно, в нас есть вирус фашизма, который может развиться в болезнь. Даже политкорректность можно довести до крайностей фашизма — ты шлепнул ребенка, тебя сажают в тюрьму, ребенка отправляют в детский дом. Прекрасная идея защиты детей оборачивается против детей.

Фашизм — это примат системы над жизнью, когда жизнь со всеми ее недостатками пытаются загнать в идеальную схему, когда общество становится механистическим, а идеальный винтик для этой системы — добропорядочный бюргер: он ходил на работу до войны, а теперь ходит на работу во время войны, только теперь он работает в концлагере. Человек способен участвовать в самых ужасных злодеяниях, если его мораль и добродетель из одной системы перекодировались в другую — была, скажем, христианская этика, стал «моральный кодекс строителей коммунизма». Люди, которые мыслят стереотипно, обретают свою идентичность через принадлежность к системе — они-то и подтаскивали трупы к крематориям, волокли людей в газовые камеры. Одно поколение дважды поменяло всю систему моральных ценностей и мировоззрение без моральных потерь для себя: «Что мы могли поделать, время такое было».

А антифашистское движение состояло из тех людей, которые строили свою систему ценностей. Но для этого надо иметь привычку к рассуждениям вне готовых схем.

О норме и отклонениях

Я думаю, что десоциализация — универсальная проблема, которая, кстати, описана в книге Филипа Зимбардо «Эффект Люцифера». В ней рассказывается о «тюремном эксперименте», который был проведен в Стэнфорде в 1971 году. Самых обычных молодых людей пригласили поучаствовать в ролевой игре — одни играли роль заключенных, другие — тюремщиков. Эксперимент вскоре пришлось прекратить, поскольку его участники слишком вошли в роль.

Человек в отличие от животных может существовать в любой экологической нише. Но человек без культуры, без виртуальной программы, которую представляет собой культура, не выживет в природе — это животное, которое вынуждено учиться, чтобы существовать. Кто его выучит, тем он и будет — выучат его волки, как Маугли, он будет волком, освоит ту систему жизнеобеспечения, в которой его воспитали. Природа отняла у нас хвост, лишила когтей, и мы адаптируемся к земному шару и даже к космосу благодаря культуре и информации. Человек без культуры — даже не животное, он никто. Способность убивать себе подобных, и более того, отдавать собственную жизнь за идею — следствие нашей виртуализации. Специфически человеческим инстинктом самосохранения следует назвать инстинкт гармонии смыслов.

Все культуры существуют в какой-то такой шкале, где есть закон или порядок, а есть девиации и отклонение от нормы. Есть культуры, которые не предполагают отклонение от нормы, — такова немецкая культура. Сейчас, скажем, положено каяться за нацистские преступления — все каются. Есть культуры, которые предполагают девиации, — голландская, шведская. В каких-то норма не существует без девиации (французская) или отклонение от нормы принимается и понимается (итальянская). Есть культуры, основанные только на девиациях (русская). Как писал Петр Вайль, поезда в Италии, скажем, иногда не очень четко следуют расписанию, зато если случится забастовка на железнодорожном транспорте, то у вас все же есть шанс уехать, потому что какие-нибудь поезда непременно продолжат работать, но если забастовка случится в Стокгольме, будьте уверены, что вы никуда не уедете. А наш русский бардак не только погубил, но и, должно быть, спас множество жизней.

У нас есть поговорка: «Что русскому хорошо, то немцу — смерть». Но, как мы знаем, два таких полярных, казалось бы, народа, как немцы и русские, оказались способны в ХХ веке осуществить гуманитарные катастрофы. И в противостоянии двух страшных режимов победил более чудовищный, оказавшийся способным к тотальной мобилизации — мы немцев просто трупами завалили.

О вере в человечество

Не надо ждать от человечества чего-то сверхъестественного — стремление к идеальному человеку, которое описано в утопиях, попытки их воплощения привели к тому, что в человеке проснулся монстр. Когда я вижу, как самоорганизуются простые люди разных стран и народов в случае природных катастроф, на фоне беспомощности государственных структур и подлости отдельных политиков, я понимаю, что мы вступили в такую фазу истории, когда политики уже мешают людям быть людьми.

Самые стабильные, самые устойчивые культуры — традиционные. Оленеводы на Ямале не создают консерваторий, музеев и библиотек, но и тюрем они не создают, бомжей не плодят. Любая традиционная культура вырабатывает идеальные схемы адаптации к природной среде и друг к другу. Это даже нельзя назвать моралью — речь идет о системе межличностного взаимодействия с целью продолжения человеческой жизни. А цивилизация — это искусственная штука, она создает искусственную среду обитания, искусственные законы, искусственные проблемы, поэтому она нестабильна. Кочуя с ненцами по Ямалу, я не переставал ими восхищаться: они совершенно органичны. Инспектор ювенальной юстиции совершил бы суицид, увидев, как там живут дети, но они здоровы и счастливы. Эта культура не оставляет после себя следов, но она не оставляет и мусора. Какой образ жизни более совершенен? Наша жизнь в мегаполисе рассыпана на гранулы — один и тот же человек в течение дня переходит разные состояния: он собачник, потом автомобилист, потом клерк, потом спортсмен, вечером он любящий муж и отец — цельной личности нет. А традиционная культура представляет собой абсолютно гармоничную сферу существования людей — работать оленеводом нельзя, им можно только быть.

Конечно, жизнь меняется и в тундре, и нельзя стремиться законсервировать живую культуру по принципу Кунсткамеры. Если люди хотят провести интернет в свою юрту или чум — это следует максимально поддерживать. Поддержку коренных и малочисленных народов мира как саморазвивающихся и самоорганизующихся систем, надо рассматривать как долгосрочные инвестиции, в том числе и потому, что локальные культуры с их принципами этической и экологической гармонии, самодостаточности, опытом жизнеобеспечения могут стать спасательными шлюпками на «Титанике» нашей техногенной консьюмеристской цивилизации.

Жукова Людмила

URL: http://newsbabr.com/?IDE=119115

© Новое время
0 Комментариев · · Для печати
Новость добавлена: AlexHo, Октябрь 01 2013 13:16
Нравится
Комментарии
Нет комментариев.

Добавить комментарий

Для того чтобы добавить комментарий Вам необходимо авторизироваться

Рейтинги

Рейтинг доступен только для авторизованых пользователей.

Пожалуйста, залогиньтесь или зарегистрируйтесь для голосования.

Нет данных для оценки.

Другие новости