ХОЛОПЫ НЕРАЗУМНЫЕ

Никита Михалков вышел к стране с "Манифестом просвещенного консерватизма", который многие расценили как эскиз путинской предвыборной программы. Косвенно подтвердила это и "Единая Россия", моментально поддержавшая мысли кинодеятеля. Тем не менее автор журнала "Огонек" Николай Усков (главный редактор журнала GQ) с трудом осилил этот текст. И поделился своим мнением:

- Я прочел манифест Никиты Михалкова без гнева и ярости. Я прочел его, зевая от скуки. Временами мне казалось, что он написан в году эдак 1999-м. "Люди устали выслушивать декларации о политической независимости, внимать призывам к индивидуальной свободе и верить сказкам о чудесах рыночной экономики,— заявляет Михалков.— Эйфория либеральной демократии закончилась!" Это у нас, оказывается, была либеральная демократия. Этот полуавторитарный режим, сросшийся с олигархическим капиталом, пронизанный коррупцией снизу доверху, и есть "либеральная демократия"?! "Отоваривание" дубинкой — "призыв к индивидуальной свободе", а убогая "Лада Калина", защищенная заградительными пошлинами на иномарки,— наверное, та самая "сказка о чудесах рыночной экономики", в которую люди перестали "верить"? Если это и есть "либеральная демократия", я готов послать ее к черту без сожалений.

Тут-то и начинается самое интересное, точнее, совершенно неинтересное. Обрисовав бедственное положение Родины, Никита Сергеевич призывает нас "дело делать". Я внимательно прочел все 63 страницы манифеста "просвещенных консерваторов", но "дел" там не увидел. Зато собрал немало удивительных перлов: "Право и правда — вот лейтмотив деятельности для настоящего российского политика", "Государство — это культура в форме служения Отечеству", ценностная установка консерваторов не что-нибудь, а "верная мера везде и во всем, следование справедливому закону и божественному порядку, заповеданному в Правде".

Прочие заклинания Никиты Сергеевича звучат не менее убаюкивающе. Что-то подобное я слышал еще на XXVI съезде Коммунистической партии Советского Союза: "Установление и поддержание законности и правопорядка в стране, обеспечение культурной и национальной безопасности, рост благосостояния, чувство гордости и ответственности за свою страну, гарантирование социальной справедливости и социальной защиты граждан". В общем, мы за все хорошее против всего плохого. И эту невнятицу наш просвещенный консерватор называет "дело делать"?

Спору нет, сам Никита Сергеевич — человек, который всю жизнь делал дело. Блестящий актер, талантливейший режиссер. В последнее время Михалкова принято поносить и проклинать. Мне, право, неприятно вливаться в общий хор охальников. Поэтому постараюсь не переходить на личности. Тем более что по поводу нынешнего манифеста Никиты Сергеевича я действительно не испытываю ни малейшего раздражения. Для того чтобы "дело делать", не нужны слова, особенно столь пустые и высокопарные. Но если эти слова произносят, значит, есть некая цель, сокровенная, истинная. Ответ спрятан в самом начале пространного опуса, где Михалков, походя, пинает "догоняющую Запад либеральную модернизацию", мужественно давая понять, что он не с Медведевым, а вовсе даже наоборот. С кем же наш великий художник в столь драматический судьбоносный момент истории Отечества? Неужели с Путиным? Неужели вся эта словесная шелуха и есть программа, с которой Путину предстоит в 2012 году бросить вызов "либеральной демократии", точнее, режиму, им же самим и созданному? Я подчеркиваю, этот текст звучал бы свежо в 1999 году, когда мы еще с любопытством внимали модным неоконсерваторам. Сегодня у нас есть уникальная возможность судить не по словам, но по делам их, ибо Путин и есть наш главный неоконсерватор. Михалков уже тогда, на рубеже тысячелетий, подсадил российскую правящую элиту на Победоносцева с Ильиным. И сейчас надеется продать этот просроченный товар вторично.

Итак, давайте пройдемся по делам, которые наделали наши неоконсерваторы за истекший период.

"Надо перестать делить прошлое",— пишет Никита Сергеевич. При Путине этот чудный лозунг обернулся масштабной реабилитацией Сталина. В XXI веке 51-57 процентов моих соотечественников считают Сталина выдающейся личностью и позитивно оценивают его вклад в развитие страны.

Неоконсерваторы, конечно, ни к чему так не стремятся, как к "установлению и поддержанию законности и правопорядка в стране". Именно поэтому все восемь путинских лет Москвой благополучно управлял Лужков, пока "внезапно" не обнаружилось, что Юрий Михайлович, если верить телевизору, коррупционер и самодур. В рамках "поддержания законности" все еще продолжается смехотворный процесс над Ходорковским, кошмарили и кошмарят бизнес помельче, затягивают и заматывают расследование громких политических убийств. Россия стала абсолютным рекордсменом по числу проигранных в Страсбурге дел. Государство проиграло собственным гражданам более 90 процентов исков!

"В основе ценностей и интересов просвещенного консерватизма лежат духовные идеалы",— вещает далее Михалков. А что лежит в основе программы "Максимум" или, например, "Чрезвычайного происшествия", которые заменили в нашем эфире "бездуховного" Парфенова? Вероятно, машина оскотинивания, запущенная государственными и полугосударственными каналами, и есть та "истинная культура", которая борется с "культурой ложной" в лице серьезных дискуссионных и аналитическим программ, качественной документалистики, образовательных передач.

"В широкой автономии местного самоуправления,— продолжает Михалков,— мы видим не ослабление власти, а новый способ ее эффективной организации в системе общественно-государственных координат". Про координаты я ничего не понял, зато знаю, что в России давно уже ликвидирована "широкая автономия местного самоуправления", проще говоря, выборы губернаторов и мэров крупнейших городов страны.

Я мог бы говорить здесь очевидные вещи и дальше. Но, подчеркиваю, мне не только скучно читать Михалкова, мне скучно это даже комментировать.

Консерватизм — естественная реакция людей на масштабные исторические процессы, разрушающие привычный уютный уклад жизни. Консервативная идеология сформировалась еще в XIX веке на волне шока, вызванного крушением "старого порядка" под ударами наполеоновских армий, под натиском промышленной революции. Тогда эту идеологию испуганного потерявшегося человека именовали красивым словом "романтизм". Из романтизма, в частности, вырос и германский нацизм. Среди прочего он вобрал боль немецкого народа, утратившего империю, униженного и ограбленного победителями, народа, который из пламени войны угодил прямиком в великую депрессию. Ноты, хорошо знакомые любому историку нацизма, звучат и в творении Михалкова. Все то же неприятие сегодняшнего дня, поиск нравственной и политической опоры в доктринах прошлого, страх перед внешними влияниями, разрушающими традиционный космос русской жизни, болезненное переживание утраты веры, империи, нации, общины, большой семьи, моральной чистоты. Хочу подчеркнуть, я совершенно не собираюсь называть Михалкова нацистом. Он им, разумеется, не является. Нацизм — одно из проявлений консерватизма, уродливое проявление. Тем не менее некоторые пассажи из Никиты Сергеевича заставляют поволноваться. "Отстаивание прав и свобод наших соотечественников, проживающих в ближнем и дальнем зарубежье" — такова одна из коренных целей просвещенных консерваторов. Интересно, кого Никита Сергеевич считает "соотечественниками"? Если граждан России, тогда я всеми руками "за". А если под соотечественниками он понимает этнически русских граждан других государств, то это похоже на призыв к переделу постсоветского пространства. Нечто подобное говорил Гитлер перед аннексией Чехословакии, где, как он считал, проживали его "соотечественники". Михалков не Гитлер, но у него мышление не менее геополитическое: "У нас государственные границы: на Кавказе — как в начале XIX века, со Средней Азией — как в середине XIX века, и, что намного драматичнее для нас, с Западом — как в 1600 году... Более 20 миллионов наших соотечественников оказались за границами России и, в сущности, стали эмигрантами". Кстати, парой страниц позже просвещенный консерватор с гордостью признает, что русским свойственно "имперское сознание". Оказывается, продолжать мыслить категориями империи в XXI веке — это не опасный бред, а национальная добродетель. Честно говоря, я бы посоветовал взращивать в себе иные добродетели. Тут у нас поистине непаханое поле. Давайте на первых порах ограничимся Нагорной проповедью, а там посмотрим.

Я считаю, что для России неоконсервативная повестка дня исчерпана. Это нормально. После революции всегда наступает реставрация, после реставрации — модернизация или новая революция. Кому как повезет. Россию надо было "подморозить", чтобы смягчить драматизм перемен, позволить людям перевести дух, свыкнуться с новыми реалиями. Путинское восьмилетие дало нам возможность глубже и тоньше осмыслить специфику российской ситуации, отказаться от некоторых наивных иллюзий по поводу демократии, рынка и чудес. Мы стали спокойнее, мудрее, но не стали счастливее. Сегодня надо не убаюкивающие тексты писать, а дело делать. Страна выглядит морально устаревшей. Меня не удивляет, что ее продолжают покидать талантливые молодые люди. Примерно полмиллиона россиян эмигрировали в самые сытые годы нашей истории, путинские годы. Россия входит в пятерку стран, из которых охотнее всего бегут люди. Пока мы будем рассуждать о "правде и праве", об исторической роли Сталина, Нобелевские премии будут получать наши соотечественники там, за границей. Для Михалкова население страны — все еще "подданные", их собственность условна, а права ограничены опекающим и распределяющим государством. Именно такое государство, превратившее страну в кормление,— рай для коррупции и ад для граждан. Не подданных, уважаемый Никита Сергеевич. Словом, нужно не языком трепать, а возвращаться к гражданскому обществу, сажать коррупционеров в тюрьму, перестать врать, нужно строить дороги, модернизировать производства, заниматься реформой пенсионных накоплений и ЖКХ, думать, наконец, как исключить из нашей жизни самоубийства ветеранов, брошенных страной, за которую они когда-то проливали кровь. Нам нужна качественно новая Россия, в которой хочется жить и работать, а не пыльный, пропахший нафталином чулан из национальных комплексов, фобий и предрассудков, где под православные песнопения качают нефть и пилят бюджеты всех уровней.



"Байкал24"

из журнала

"Огонек"